Дзарасов Солтан Сафарбиевич
(1928 - 2015)
Заведующий кафедрой экономической теории и предпринимательства Российской Академии наук, доктор экономических наук, профессор.
Автор многочисленных работ, учебников и пособий по политической экономии, многие из которых переведены на различные иностранные языки.
Из интервью С.Дзарасова в “Родной Газете” 9 июля 2004 года
С.Дзарасов:
— Хочу начать нашу дискуссию цитатой из вашей книги: «…Либеральная политика совершенно невозможна, если она не национальна». Вскоре после ее выхода нашелся идеолог, который вторит вам почти слово в слово: «...признать, что либеральный проект России может состояться только в контексте национальных интересов». И перестать, дескать, «лгать себе и обществу». Это признание дорогого стоит, потому что принадлежит Михаилу Ходорковскому. Нельзя считать вовсе нечаянным такое совпадение оценок, коль речь о самом что ни на есть главном в сегодняшней России.
Воистину тектоническим мошенничеством явилось единовременное введение внутренней конвертации рубля в условиях уже бушующей инфляции. А вот ныне Путин поставил еще более «амбициозную» задачу скорого введения полной конвертируемости рубля…
С.Дзарасов:
—Увы, это безответственный подход — и тогда и сейчас. Конвертируемости национальной валюты должны предшествовать зрелые предпосылки, а их нет и сегодня. Это еще мог позволить себе СССР, но после распада страны и наступившего хаоса в экономике предпосылки исчезли. Ничтоже сумняшеся ельцинские идеологи реформ подменили конвертируемость так называемой обратимостью рубля. То есть простым свободным обменом его на твердую валюту внутри страны. И в советское время подобие такой обратимости, нелегальное, существовало. Подпольные менялы просили за доллар три — пять рублей. Эквивалентом служила пара американских джинсов или видеомагнитофон из «Березки». Узаконить этот спекулятивный курс, не отражающий сравнительной покупательной способности денег, — нанести громадный урон своей экономике. Настоящая конвертируемость предполагает такие структурные изменения в хозяйстве страны, при которых на мировой рынок выбрасывается значительное количество отечественных товаров. Только те экономики, которые занимают конкурентную позицию на мировом рынке, могут конвертировать свою валюту. Но, если на мировом рынке вы сбоку припеку, конвертировать национальную валюту — безрассудство. Это любой грамотный экономист знает назубок. Поэтому чисто бюрократическое, произвольное узаконивание стихийного и спекулятивного обменного курса, который «декретом» ввело в 92-м году правительство Гайдара, воистину открыло ящик Пандоры.
Между тем еще в 90-м году независимый благотворительный фонд американца Ферса провел мировой конкурс на лучший проект конвертируемости рубля, и именно ваш проект, Солтан Сафарбиевич получил одну из главных премий.
Да, конкурс проводили под руководством видных мировых авторитетов экономической науки из разных стран, в том числе представителей Международного валютного фонда. Возглавлял жюри лауреат Нобелевской премии Василий Леонтьев. Он и уведомил об инициативе фонда Ферса Горбачева, когда тот гостил в Америке. Итоги конкурса были опубликованы в нашей прессе. Один американец, венгр и немец, трое советских ученых получили премии. Их проекты были опубликованы отдельной книгой по предложению премьера Николая Рыжкова. И книжка вскоре вышла под названием «Как конвертировать рубль».
Увы, мой премированный проект конвертируемости рубля никакого интереса в горбачевском окружении не вызвал, зато получил живой отклик на Западе. Вскоре меня пригласили выступить с лекциями многие университеты в Западной Европе. Замечу, что моя концепция конвертируемости рубля не была чем-то вовсе новым, а соотносилась с замыслом денежной реформы наркома финансов Сокольникова в начале нэпа. Как известно, та реформа была чрезвычайно успешной, а червонец стал одной из немногих твердых валют в Европе.
…Все мы чувствуем, что происходит упрощение всего нашего экономического уклада. Если в 1989 году, на пике «застоя», индекс интеллектуального потенциала экономики составлял 0,71, то в 2000 году — только 0,37.
— Зато СМИ никак не опомнятся от восторгов по поводу триумфального переизбрания В.В. Путина президентом. Угодничество перед правителем является извечной российской традицией. Возведенные в негласный устав славословия первому лицу страны, будь он царь, генсек или президент, имеют свою оборотную сторону, так как порождают завышенные ожидания и являются, увы, залогом будущих разочарований. В этом отношении положение Путина трудно считать завидным. Ему досталось, быть может, самое никчемное наследство в нашей истории. Мне наверняка возразят, что бывали времена и похуже. Но как бы тяжелы ни были времена, Россия все равно выбиралась на торную дорогу, и при большевиках тоже. Кто бы что сегодня ни говорил о них, они были носителями порожденного революцией энтузиазма, стремления народа к лучшей жизни.
Наше нынешнее положение является совершенно исключительным. Никогда в истории не было так, чтобы безудержное стяжательство оказалось вдруг поставлено выше всех остальных ценностей. Весь смысл жизни и деятельности идеологией либерализма сводится к частной наживе. Чего же тогда сокрушаться, что криминал и коррупция верховодят во всех сферах нашей жизни?
Первым категорическим требованием наших «младореформаторов»-революционеров был уход государства из экономики, а вторым — предоставление неограниченной свободы «невидимой руке рынка». Запад теперь-то, задним числом, порицает их горячность. Но подлинные намерения Запада обличает, к примеру, вышедшая еще в 1994 году книжка двух авторов — В. Адамса и Дж. Брока — под названием «Адам Смит шагает по Москве», задуманная как своеобразная азбука капитализма для малограмотных. Составить себе представление о том, что это были за рекомендации, можно хотя бы по следующему совету: «А вы просто закройте глаза и дайте невидимой руке рынка самой распределять собственность». Так и сделали. Закрыли глаза на то, что нашу с вами собственность растащили по частным особнякам.
Власть без оглядки провоцирует социальный конфликт в обществе. Если дело далеко зайдет — стенка на стенку, то Дума с ее нулевым авторитетом вовсе не в счет и встанет вопрос о месте и роли президента в возникающем общественном размежевании. Избиратель голосовал за В.В. Путина в последней надежде, что он вступится за него. В ситуации острого кризиса президенту, чтобы совладать с ним, придется встать на сторону большинства, спиной к олигархии. Решится на это Путин или нет? Боюсь, что наши надежды восходят к извечной вере в доброго царя, а намерения президента — обычные иллюзии властвующего лица.
Либеральное общество западного образца на нашей почве никак не получается. У Путина на поверку нет никаких оснований принимать торжество либерализма за чистую монету. Напротив, ему выгодно провести ревизию сделанного предшественником. Вопрос вопросов: удастся ли нам на самом деле, оставаясь в рамках принятой модели рынка, обеспечить качество роста экономики и перемену в жизни миллионов семей — от прозябания к благосостоянию? Выступая в Московском университете накануне выборов, президент заявил, что именно такая благотворная метаморфоза и происходит в экономике. За время его президентства ВВП страны вырос на одну треть, а резервы Центробанка достигли небывалых 80 с лишним миллиардов долларов. Теперь он наказал правительству Фрадкова добиться неуклонного повышения реальных доходов населения. Благие намерения власти не очень-то, однако, сочетаются с экономической логикой и расчетом. Если страна действительно ступила на тропу устойчивого роста 5—6 процентов в год, то к чему тогда непомерные резервы Центробанка?
Уверен, что правительство отдает себе отчет, что рост экономики и потребительский бум не опираются на устойчивые факторы. Если высокие мировые цены на энергоносители упадут кратно, то острый финансовый кризис более чем вероятен. Резервы — на этот крайний случай. Но нелишне задаться и вопросом, в каких активах Центробанк хранит свои резервы: золоте, рублях, высоколиквидных ценных бумагах? Оказывается, львиная часть резервов страны хранится за рубежом. Но тогда и выходит, что не только частные лица прячут свои доходы в офшорах, но и государство вкладывается в чужую экономику
Да, советская экономика имела мобилизационный тип, и его сильно критиковали, а реформаторы ручались, что рынок своей «невидимой рукой» покажет себя сильнее и эффективнее всех госпланов. На самом деле в капиталистическом мире либерализм пережил глубочайший кризис и немало лиха натворил. В мировой экономической науке рыночный фундаментализм давно уже не святое причастие, а лишь одна из конкурирующих экономических доктрин. Устаревшие представления и политическая практика либерализма в XX веке поспособствовали величайшим несчастьям и страданиям народов: две мировые войны, раскол мира на две системы, фашизм и Великая депрессия… В условиях кризиса «старого» капитализма предложенная русской революцией альтернатива стала казаться многим спасительной. В 30-е годы в английской печати дискутировался вопрос, является ли советская система новой цивилизацией, идущей на смену западной. И многие отвечали на него положительно. Из руин Великой депрессии администрация Рузвельта с завистью смотрела на советские успехи. Перед лицом острейших проблем XX века традиционный либерализм с его ставкой на механизм рыночной саморегуляции потерпел крах. Поэтому Рузвельт предложил сперва ограниченную, а потом более широкую систему мер государственного регулирования экономики.
И все-таки я надеюсь, что ничто еще не предрешено. А ретивость, с которой либералы в правительстве Фрадкова ломают основы нашего традиционного жизнеустройства, только еще больше разъяряет «русского медведя». Наша надежда, полагаю, в том, что в стране все больше деловых людей, которые мыслят схожим с нами образом. Политические партии не смогли их сплотить, запал их иссякает. Политика как профессиональное занятие стала чуть ли не презренным ремеслом. Все великороссы, кто по убеждению, кто просто по наитию, остро сознают, что в своем нынешнем состоянии нашей стране не суждено стать частью Соединенных Штатов Европы. Никто нас в объединенную Европу не зовет, а привечают только на словах и в пустых декларациях. Зато, как в притче о Ходже Насреддине, домогаются от нас платы не за сытный плов, а только за его запах. В зарождающемся общественном движении несогласных с «западническим» усыновлением России, предвестники которого уже появляются, думаю, объединятся великороссы без различия национальности, сословий и вероисповедания.
Истины Солтана Дзарасова
10 марта исполняется 80 лет Солтану Сафарбиевичу Дзарасову – одному из видных представителей отечественной науки, известному в России и за рубежом ученому, доктору экономических наук до недавнего времени возглавлявшему кафедру экономической теории РАН.
По этому поводу состоится торжественное заседание ученого совета Института экономики Российской академии наук, на котором произойдет чествование юбиляра. В заседании примет участие делегация политических и научных кругов Республики Северная Осетия – Алания.
Профессор, лауреат Международной премии за проект конвертируемости рубля является одним из оригинальных российских экономистов, у которого всегда собственный взгляд на происходящие в стране и за рубежом события, как правило, подтверждаемые дальнейшим их ходом. Он автор более 100 работ по экономике и политологии.
Ученики Дзарасова работают чуть ли не во всех частях света. Более 30 представителей разных стран мира защитили под его руководством кандидатские и докторские диссертации.
Что собой представляет Дзарасов как гражданин и экономист-теоретик, откуда он вышел, какой дорогой по жизни шагал и как теперь видится ему наша сегодняшняя действительность?
…Он давно живет в Москве, но часто во сне видит холмы за родной Чиколой, что в Северной Осетии, где он родился 80 лет назад. Тогдашнее село в девять тысяч жителей разместилось в долине реки Урух у подножья Главного Кавказского хребта, вдали от центров цивилизации. До ближайшей железной дороги почти 50 километров, а до Владикавказа – около 80.
Горы это было первое, что он запомнил с раннего детства и полагал, что они есть везде.
Детство его пришлось на нелегкие тридцатые годы прошлого века. Учеба в те времена воспринималась как нечто неизмеримо большее, чем просто подготовка к будущей профессии. Она была путем к Знанию, то есть к тому, что должно было изменить самого человека и позволить ему изменить окружающую жизнь к лучшему. Отсюда небывалый подъем активности учащихся. Незаменимой школой для Солтана были самодеятельные литературные вечера, посвященные Байрону, Пушкину, Лермонтову, Шекспиру, Коста Хетагурову.
Осенью 45-го страна лежала в развалинах, а бедность держала каждого за горло. Тем не менее Солтан осуществляет свою мечту: в самодельных осетинских чувяках и с горстью домашних лепешек, по условиям того времени вернее будет сказать, «пробрался» в Москву. Столица открывала новые блестящие возможности, и он жадно набросился на знания, посещая лекции сразу в нескольких учебных заведениях. Вскоре, однако, пришлось убедиться, что овладение серьезной профессией экономиста (а он выбрал именно эту специальность) требует не столько напора, сколько усидчивости и систематических знаний. Но ему удалось восполнить пробелы школьного образования военной поры. Как один из лучших был рекомендован в аспирантуру, и после защиты кандидатской диссертации в 1954-м г. он вернулся во Владикавказ, полный сил и грандиозных планов на будущее.
В то время научная степень была еще редкостью, и Солтану «светила» неплохая карьера в Горском сельскохозяйственном институте, где его вскоре сделали заведующим кафедрой политической экономии. Однако спокойная академическая жизнь не притягивала того, для кого знания были средством изменить мир.
В 1955 году Солтан совершил один из трудных и нетривиальных поступков, определивших его жизнь – оставил перспективную работу в институте, чтобы занять пост председателя отстающего колхоза в своем родном селе. Многие не верили, что уже интеллигент с московскими дипломами справится с нелегким грузом забот сельского руководителя.
Но дома, как известно, и стены помогают, а он вновь находился среди своих земляков, в родном колхозе. Признанием его деловой репутации стал перевод Солтана в Северо-Осетинский обком КПСС.
Однако партийная работа не стала стезей Солтана. Его деятельность как председателя колхоза и сотрудника обкома принесла ему практический опыт, поставила перед нелегкими вопросами о природе нашего общества, его способности к эффективному развитию. Солтан видел и огромные трудовые усилия наших людей, и отмечал большие перемены к лучшему в их жизни, произошедшие на его глазах. Но не мог не заметить и «гримасы» нашей системы, проявления ее неэффективности и многие примеры бесхозяйственности. Между тем, конец 50-х – начало 60-х годов – это период подъема общественной мысли в нашей стране, подъема веры в ее возможности. У Дзарасова появилась твердая вера в то, что именно экономическая наука решит наши проблемы. Как только в 1960 году ему представилась возможность перейти на работу в прославленный МГУ, принял еще одно нетривиальное решение: Солтан отказался от высокого положения в Осетии.
Здесь его наставником и учителем в высшем смысле этого слова стал еще один наш известный земляк – заведующий кафедрой политической экономии Николай Александрович Цаголов. Под его руководством тогда осуществлялась революция в экономической науке. Создавалась научная концепция советской экономики. До сих пор наша наука больше покланялась наследию Маркса, чем использовала его. Теперь молодой коллектив из МГУ решил воспользоваться возросшими творческими свободами 60-х, чтобы попытаться применить научные принципы марксизма к познанию нашей системы хозяйства. Все это было связано с развернувшейся тогда реформой народного хозяйства под руководством А. Косыгина, в которую и надеялись внести свою лепту ученые МГУ. Естественно, что в центр внимания складывавшейся научной школы встал вопрос о природе и механизме планомерности. Весь жизненный и научный опыт определил главную тему научных интересов Солтана – соотношение централизма и самостоятельности в нашей экономической системе, которая и стала темой его докторской диссертации. Этой теме он остался верен до сих пор.
К сожалению, реформа, на которую возлагались такие надежды, забуксовала после первых позитивных результатов. Где бы ни работал далее Солтан, – а он перешел в 70-е годы в Академию общественных наук, а в начале 80-х – в университет Дружбы народов, а теперь трудится в Российской академии наук – он везде продолжал думать над тем, какие перемены могли бы повысить жизнеспособность нашего общества.
Неудача косыгинской реформы, обострение «холодной войны», замедление темпов роста народного хозяйства СССР побуждали задуматься о более широком контексте экономики. Круг интересов Солтана выходит далеко за пределы узко профессионального взгляда и охватывает также другие стороны жизни общества: философию, историю и международные отношения, без знания которых, по его мнению, нельзя иметь достаточного представления об обществе и экономике.
Провал разрядки начала семидесятых, новое обострение «холодной войн», усиление гонки вооружений, кризис социалистического содружества и война в Афганистане ставили проблемы советского общества в особенно зловещий контекст текущей истории. Все это усилило тот без того большой интерес к международным делам, который всегда был у Солтана. Все передуманное неизбежно подводило к выводу о необходимости глубоких перемен в жизни страны.
Именно поэтому Солтан, как абсолютное большинство наших сограждан, воспринял с энтузиазмом начало перестройки. Перемены действительно назрели давно, но какие? Сейчас, после опыта «окаянных» 90-х, сторонники демократических реформ той поры подчас воспринимаются как однородная масса, прокладывавшая путь ельцинским реформам. На самом деле ответы на вопрос о сути необходимых перемен давались разные.
Личный жизненный опыт, изучение экономики, истории и международной политики подводили его к необходимости замены всевластия бюрократии демократическим волеизъявлением людей. Солтан один из первых на страницах «Правды» еще в 1989 году поставил вопрос о демократической реформе в КПСС, а на страницах «Социалистической индустрии» – о создании системы социалистического народовластия. Он считал, что по этим направлением следует двигаться к созданию демократии в нашей стране. Такая реформа могла помешать правившей бюрократии направить назревшие социально-экономические преобразования в русло своих интересов.
Для обоснования своего подхода к экономическим преобразованиям и придания им большей весомости в глазах непробиваемого советского руководства он решил воспользоваться международной поддержкой. В 1989 г. был объявлен международный конкурс на проект программы экономических реформ, способный обеспечить конвертируемость советского рубля. Попросту говоря, вопрос ставился о том, как изменить советскую экономику, чтобы советский рубль стал свободно обращаться на мировом финансовом рынке наравне с валютами основных капиталистических стран. Свои проекты подали на конкурс около 600 специалистов из
23-х стран мира. Был среди них и проект Солтана. Он воплотил несколько десятилетий раздумий об оптимальном соотношении централизма и самостоятельности. Предлагалось то, что не удалось провести в ходе косыгинской реформы – соединение рынка и планирования в едином, органическом хозяйстве наподобие НЭПа
20-х годов. или современного Китая. Особое значение в его проекте придавалось борьбе с инфляцией, способной мгновенно «съесть» любое повышение уровня жизни. В конечном счете, конвертируемость рубля должна была стать результатом завоевания своего «куска» мирового рынка отечественной обрабатывающей промышленностью.
Международное жюри под председательством лауреата Нобелевской премии В. Леонтьева отметила премией всего шесть работ. Одна из них принадлежала перу Солтана Дзарасова. В. Леонтьев лично торжественно объявил результаты конкурса в присутствии
М. Горбачева в США. Но его ревнивое окружение, ставившее свои интересы выше интересов общества, сделало все возможное, чтобы не допустить принятие конкурентной программы. Что касается ельцинского руководства, то о нем и нечего говорить. Оно с самого начала нацелилось на приглашение американцев для руководства нашими реформами и отечественные разработки его не интересовали. Во множестве выступлений в различных аудиториях, в печати и эфире Солтан утверждал, что рынок – это весьма суровый и сложный образ жизни, в который если прямо прыгнуть, то разобьем голову. Поэтому он выступал против опрометчивости в этом сложном деле.
Недоброй памяти «шоковую терапию» Солтан рассматривал как грубое нарушение того деликатного баланса плана и рынка, поиск которого составлял существо его экономического мировоззрения.
В свои 80 лет о Солтане Дзарасове мало сказать, что он все еще в строю. Он на передовых рубежах развития экономической мысли. Достаточно сказать, что он один из очень немногих отечественных специалистов, работы которых печатаются за рубежом. В последние годы он активно разрабатывает концепцию развития нашей экономики, противостоящую господствующему у нас «рыночному фундаментализму». Он не ограничивается ценностью опыта собственной страны, а внимательно изучает мировой опыт, заимствуя оттуда не то, что нам предлагают, а то, что нам нужно. С этой целью он находится в постоянном контакте со многими выдающимися представителями западной экономической мысли. Постоянно обсуждает проблемы с доброжелательно относящимися к нашей стране квалифицированными коллегами из Кембриджского и других зарубежных университетов.
Он утверждает, что текущий «подъем» российской экономики получен путем использования еще оставшихся от прошлого резервов роста, в особенности энергоносителей, на которые мировые цены резко выросли в последние годы. Опираясь на мировой опыт и достижения науки, Солтан разрабатывает концепцию иной экономической политики, ставящей целью общественный контроль над деятельностью крупного бизнеса и подчинение ее интересам долгосрочного развития страны в рамках планово-рыночного хозяйства. Как видим, поиск золотой середины между централизмом и самостоятельностью, подсказанный опытом председателя чиколинского колхоза, а затем теоретически обоснованный цаголовской школой, остается неизменным стержнем его мировоззрения и профессиональной деятельности.
«Времена меняются, но что-то в глубине человека должно оставаться неизменным», – быть думает Солтан, глядя на горный силуэт, такой же величественный и прекрасный, как и в детстве.
Много воды утекло с тех пор. Подобно орлу высоко воспарил он над обыденной мирской суетой. Редкое счастье иметь такой удивительно широкий кругозор, обладать столь зорким зрением.
Г. ЦАГОЛОВ, президент компании “АЙ-СИ-ЭС”, доктор экономических наук, профессор
В. КАДОХОВ, член Совета Федерации ФС РФ, доктор экономических наук, профессор.
http://sevos.alania.net/2008/08-03/08-03-06/05-gost.htm
2008 год.
25.01.2015
В Москве на 87 году жизни скончался известный общественный деятель, экономист Солтан Дзарасов. Солтан Сафарбиевич родился 10 июля 1928 в Чиколе. После окончания средней школы в 1945 году поступил в институт в Москве. В 1954 году защитил кандидатскую диссертацию и вернулся в Северную Осетию.
В 1960 года вновь переехал в Москву на работу в МГУ, работал по проблемам соотношения централизма и самостоятельности в советской экономической системе, которая стала темой его докторской диссертации.
Дзарасов одним из первых на страницах газеты «Правды» в 1989 году поставил вопрос о демократической реформе в КПСС, а на страницах «Социалистической индустрии» — о создании системы социалистического народовластия. Он был одним из инициаторов создания социал-демократической партии России. В 1993 году избран членом-корреспондентом Российской Академии естественных наук, а в 2013 году действительным членом РАЕН. Дзарасов являлся автором более 100 работ по экономике и политологии.
Похоронят его 27 января в родном селе.
Тимур Карданов
Подробнее: http://region15.ru/news/2015/01/25/16-17/