Николай Казгериевич Зангиев 

(1905-1942) 

Один из неизвестных героев войны. 

Еще один герой из Дигоры 

Во время Великой Отечественной войны тысячи советских воинов совершили героические подвиги. Многие из них по праву получили высокие правительственные награды, и их имена вошли в историю войны. В том числе представители Дигоры; Ахсарбек Абаев, Сергей Бицаев, Павел Билаонов, Астан Кесаев, Александр Кибизов, которые стали Героями Советского Союза. Некоторые из таких героев ни то, что не получили награды, но и об их подвигах мало, кто знает по сей день, потому что они совершили их в плену. Одним из таких безызвестных героев был наш земляк Николай Казгериевич Зангиев.  

Николай Зангиев родился в 1905 году в семье Казгери (Бёппу) Зангиева и Салома Кайтуковой. Школьное образование получил в СОШ №1 г.Дигоры, затем закончил курсы тракториста в Дигорском рабфаке. Все довоенное время Николай проработал трактористом в колхозе. Женившись в середине 30-х годов на жительнице с. Кадгарон Замират Гагиевне Кутаровой, у них появились дети Ким и Батраз. После начала Великой Отечественной войны Николай Казгериевич, как и младший брат Зелимхан, был призван Дигорским РВК в ряды Красной Армии. Где и как красноармеец Зангиев воевал неизвестно. Также почти неизвестно, и то, при каких обстоятельствах он попал в немецкий плен (по словам Азамата Кайтукова, дивизия, где воевал Николай Зангиев, была полностью окружена немцами, и вместе с командующим оказалась в плену). Но точно известно, что зимой 1941-1942 гг. он оказался в лагере для военнопленных в городе Сталино (ныне Донецк).  

Немцы устроили в Сталино лагерь для пленных в клубе имении Ленина, обнеся еще несколько кварталов вокруг колючей проволокой, по которой проходил электрический ток. А по углам на вышках стояли автоматчики с прожекторами готовые в любой момент стрелять. По непонятной причине фашисты не снесли бюсты Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, стоявшие во дворе клуба. В этом лагере в нечеловеческих условиях содержались несколько тысяч советских военнопленных. Ежедневно по несколько из них умирали от голода, холода и болезней. Кроме Николая Зангиева, там находилось еще несколько пленных из Осетии. Это Магкеев Таймураз (из Црауа), Кайтмазов Володя (из Суадага), Кайтуков Азамат (из Хода), Кцоев Николай (из Орджоникидзе), Агнаев Сахам (из Синдзикауа), Кулаев Георгий (из Ардона).  

Немцы часто привлекали пленных на разные работы. В один из январских ночей 42-го года выпало много снега, из-за чего немецкие бомбардировщики не могли взлететь. Для очистки взлетной полосы аэродрома фашисты вывели пленных из лагеря в количестве 100 человек. В эту группу зачислены были и Николай Зангиев вместе с Азаматом Кайтуковым. Для выгребания снега пленным дали лопаты, сделанные из кусков фанеры, и те с утра до обеда, без передышки, расчищали взлетную полосу. Во время Великой Отечественной войны немцы старались держать отдельно пленных летчиков, но каким-то образом среди пленных, выведенных на расчистку взлетной полосы, оказался один советский летчик, который во время работы кем-то был спрятан в снежном сугробе. В полдень немцы увели из взлетной полосы всех пленных, а сами пошли обедать в военно-полевую кухню. Когда взлетная полоса опустела, то этот смельчак выбрался из укрытия и залез в заранее примеченный им немецкий бомбардировщик, который уже был нагружен бомбами. Скорее всего летчик неплохо разбирался в самолётах, так как ему легко удалось его завести и беспрепятственно взлететь. Взлетев, он два раза облетел аэродром, выбирая сперва цель для бомбардировки. Охрана аэродрома увидела взлетевший самолет, но они ничего не заподозрили, посчитав, что за штурвалом немецкий летчик. Немецкий офицер, даже с какой-то гордостью сказал пленным, сидевшим на снегу: «Видите, когда Сталин делал куклы, Гитлер делал вот такие самолеты!». Как только фашист указал на небо, самолет с третьего захода неожиданно для всех начал бомбить аэродром. Немцы не сразу поняли, в чем дело, но когда спохватились, уже было поздно. Несколько самолетов и взлетная полоса были повреждены. В ответ на такой неожиданный сюрприз немецкие зенитчики с опозданием открыли огонь по самолету. Но летчик вовремя успел улететь в сторону позиций наших войск к г.Ростову-на-Дону. Пленные, увидев, как немецкий самолет бомбит свой же аэродром, не могли поверить своим глазам, но в душе сильно обрадовались этому факту. Взбешенные фашисты, не понимая до конца, в чем дело, сперва метались под звон сирен по аэродрому, а после чего подняли на воздух все свои истребители. Высланная за беглецом погоня, не дала никаких результатов. Фашисты не успокоились на этом, они в срочном порядке выстроили пленных, и несколько раз пересчитали их. Оказалось, что одного не хватает. Нетрудно было понять, что к бомбардировке аэродрома причастен один из пленных, и кто-то из других, скорее всего, помогал ему в побеге.  

Немцы всех пленных увели из аэродрома и загнали в длинный деревянный сарай, где в холоде без еды и воды продержали два дня, пока шло полное разбирательство случившегося. На третий день пленных вывели во двор и построили в два ряда. Затем высокий немецкий офицер в сопровождении переводчика из числа перебежчиков по прозвищу «Сыч» обошел строй пленных, держа в руках пистолет, он суровым тоном сказал: «Среди вас есть коммунисты и комиссары, которые спрятали под снегом русского летчика, угнавшего новый германский самолет. Если через пять минут вы их не укажете, то я выберу среди вас двадцать пять человек и на глазах у остальных начну их убивать!». Затем немец посмотрел на часы и засек время. Через пять минут, когда никто не признался в помощи летчику, офицер прошел по строю пленных, считая стоящих дулом своего пистолета. Когда он насчитал двадцать пять человек, то приказал им сделать пять шагов вперед и построится напротив остальных пленных. Офицер прошел по ряду пленных, убивая их в упор без всякого сожаления, не моргнув при этом даже глазом. После расстрела первой группы, офицер снова обратился к пленным: «В вашем распоряжении есть еще пять минут. Если помогавший в бегстве летчику не признается, то я снова расстреляю двадцать пять человек! И так пока никто не признается!». При этих словах по его лицу видно было, что он намерен, исполнить до конца сказанное.  

Через пять минут офицер опять прошел по рядам пленных, считая снова дулом своего пистолета несчастных. Насчитав, двадцать пять человек, он приказал выйти им из ряда и построиться отдельно.  

Расстрел пленных и особенно слова офицера произвели на Николая Зангиева сильное эмоциональное воздействие, и он сказал вслух: «Да этот сволочь всех расстреляет! Лучше одному погибнуть, чем всем!». После, того как новая группа пленных выстроилась, офицер, сам без переводчика сказал – «Луйс молчайт не хорошо! Вы молчайт, мой убивайт, давайт комиссар, давайт йуда! Москва капут!..» А затем наставил свой пистолет к груди первого в новом строю пленных. Увидев это, Николай не выдержал, резко вырвался из строя с возгласом: «Хватит мерзавец! Это я помог ему убежать на вашем самолете! Я комиссар! Я коммунист!» Увидев этот смелый поступок, палач опустил свой пистолет и медленным шагом подошел к Николаю Зангиеву и начал обводить его глазами снизу вверх. Затем спросил: «Ты ешст коммунист?» Николай ему дерзко ответил: «Да, я есть коммунист! Я есть комиссар!..» При этих словах он порвал на себе гимнастерку и у него на груди неожиданно для всех оказались татуировки с изображением Ленина и Сталина. Немец внимательно посмотрел на татуировки, затем снова спросил при помощи переводчика - «Ты один помог ему? Кто остальные?» Николай сказал - «Ты им больше ничего не сделаешь! Вот они!» и показал на трупы пленных, лежащих на снегу. Немец что-то скомандовал солдатам и те повели Николая Зангиева в комендатуру на допрос. Когда Николая уводили, он повернулся к товарищам и крикнул им напоследок, на родном языке: «Ёз дён Зёнгиати Бёппуй фурт Микъала Киристонгъёуёй! Кёдма уи еске ёгасёй байзайа, ма нё Райгурёнбёсти ма дон ку баниуаза! Уёд нанайён зёгъёд ё фуртмё ёнгъёл мабал кёсёд!» («Я из Дигоры,сын Зангиева Бёппу, Николай! Если, кто-то из вас останется в живых и еще выпьет на Родине воды! То пусть скажет моей матери, чтобы она больше не ждала своего сына!») Эти слова были обращены к пленным осетинам и в первую очередь Азамату Кайтукову. Всем было ясно, что это последние слова Николая Зангиева.  

Примерно через неделю после побега летчика, ночью прилетел неизвестный самолет, который зная наверняка, где находится фашистская комендатура, полностью разбомбил его и улетел обратно в неизвестном направлении. Пленные посчитали, что это сделал летчик угнавший тот самый немецкий бомбардировщик.  

Злостному пособнику врага Сычу, который, чтобы выслужится перед своими немецкими хозяевами, постоянно жестоко избивал пленных, впоследствии по заслугам отомстил Володя Кайтмазов. В один день после выше описанных событий, во время работы в разрушенном Металлургическом заводе, Кайтмазов где-то нашел кусок карандаша и написал большими буквами на бумаге: «Немцы обещали райскую жизнь, а дали кнут по спине!». Кайтмазов прикрепил эту надпись к входной двери барака. Затем незаметно подбросил карандаш в карман ничего не подозревавшего Сыча, который с поднятой головой расхаживал по бараку. Утром фашисты, увидев данную надпись, взбесились и в срочном порядке выстроили пленных для выяснения причастного к ней. Сообразительный Володя во время обхода комендантом лагеря, строя пленных, глазами указал на Сыча, который как всегда шел рядом со своим хозяином. Володя дал тем самым понять, что к надписи причастен Сыч. Немец сразу же понял намек и приказал первым обыскать своего друга. Когда неожиданно для всех в кармане предателя оказался карандаш, немец вынул из кобуры свой пистолет. Сыч, увидев это, сразу же упал на колени и подполз к ногам офицера с мольбой: «Найн! Найн!» Но тот без всякого сожаления, несмотря на отчаянные крики, разрядил в него всю обойму, прямо там же, в назидание остальным. Так справедливое возмездие настигло предателя. 

Очевидцу подвига Николая Зангиева народному писателю Осетии Азамату Беслановичу Кайтукову, впоследствии все же удалось бежать из плена. В дальнейшем он воевал в составе 6-й гвардейской армии и во время каждого мстил за Николая Зангиева и тех расстрелянных пленных. В самом начале операции «Багратион» 22 июня 1944 года Кайтуков, близ деревни Плиговка Сиротинкого района Витебской области Белоруссии, подполз к немецкому дзоту и уничтожил его, чем обеспечил продвижение наших войск вперед. За этот подвиг он был представлен к званию героя Советского Союза, но из-за плена получил лишь орден Славы III степени. Кайтуков тогда получил тяжелое ранение, и ему больше не пришлось воевать.  

Как мне недавно сказал Азамат Кайтуков: «Николай Зангиев не был причастен к угону самолета, так как во время расчистки взлетной полосы мы все время находились рядом и сами ждали подходящего момента для побега. И к тому же он никогда не был ни коммунистом, ни тем более комиссаром. Если бы тогда не его героический поступок, то меня бы тоже расстрелял офицер, так как я тоже попал в число пленных, которых он уже посчитал расстрелять. Большие силы для побега мне давали последние его слова. Ведь, кто-то должен был рассказать о подвиге Николая Зангиева». Еще одну историю в этой беседе мне рассказал Азамат Кайтуков. В лагере вместе с ними находилась группа таких же, как они пленных, вайнахов (чеченцы и ингуши), которые все время держались отдельно, помогали друг другу переносить все трудности плена. Когда лагерная начальство предложила им свободу в обмен на сотрудничество и помощь в охране лагеря, то они сперва собрались на совет, а затем отказались пособничать немцам. После этого неожиданно для всех, собрав последние силы, начали танцевать свой обрядовый танец «зикр». Они крутились в экстазе, до тех пор, пока не умерли все до одного, так и не согласившись на сотрудничества с врагом. 

После войны Азамат Кайтуков выполнил долг перед светлым именем Николая Зангиева. Он приехал в Дигору и рассказал Салома Зангиевой о подвиге совершенного его сыном. На глазах старухи, после услышанного, появились слезы, но она сдержала себя и не заплакала. Бедная мать лишь попросила Кайтукова только о том, чтобы он ничего не говорил жене Николая, которая тогда была на работе в колхозе имени Орджоникидзе. Она боялась, что Замират оставит ее одну вместе с детьми. Лишь через несколько лет, когда Салома умерла Замират и ее дети Ким и Батраз узнали от Азамата Кайтукова, как геройски погиб их муж и отец. Замират Гагиевна Зангиева-Кутарова, в отличие от мужа, прожила долгую жизнь. Она умерла в марте 2002 году в возрасте 90 лет и похоронена на юго-восточном кладбище города Дигоры. 

Однозначно нынешнее молодое поколение должно знать и гордиться подвигом Николая Зангиева. Ведь он отдал жизнь не только за своих товарищей, но и за счастье будущего поколения. Но мне, как историку и тем более учителю, иногда бывает стыдно и больно за некоторых молодых людей, которым когда говоришь о патриотизме и подвигах советских воинов в Великой Отечественной войне концлагерях и зверствах фашистов, то они, ни то - что не хотят слышать, но и начинают улыбаться. А некоторые из них не находят лучшего места для отдыха и почти каждую ночь греются у Вечного огня, оставляя за собой гору мусора. И страшно бывает, когда по телевизору показывают оскверненные памятники советских солдат и выходки отморозков, так называемых «скинхедов». Посмотрели бы эти «патриоты» вместо этого фильмы «Судьба человека», «Отец солдата», «В бой идут одни старики» или послушали песни «День Победы», «Журавли», «С чего начинается Родина». Может быть, тогда они осмыслят свое негативное поведение и по-другому, будут смотреть на жизнь и более гуманнее относится к представителям других наций. Я обращаюсь ко всем читателям. Представьте себе: 27 миллионов советских граждан стали жертвами этой страшной войны, которая ни на одну секунду не стихала целых 1418 дней и ночей. Среди жертв этой войны представители более ста национальностей СССР. Когда советские солдаты шли в атаку со словами: «За Родину! За Сталина!» то вряд ли делили друг друга по национальному и расовому признаку. И мы нынешнее поколение в большом долгу перед участниками Великой Отечественной войны, которые не жалели своей жизни ради Великой Победы. И не верьте тем «историкам», которые говорят, что фашисты некоторые народы Кавказа причислили к высшей расе, к так называемым «арийцам». Согласитесь, после своей победы, они вряд ли стали бы с ними церемониться, а начали бы, как все другие нации, делить по форме черепа, цвету волос и росту, на «арийцев» и «недочеловеков».  

Пусть наши читатели не думают, что я написал только о своем земляке, а подвиг того неизвестного летчика, угнавшего немецкий бомбардировщик, оставил на заднем плане. Безусловно, он совершил подвиг исключительной храбрости, который, на мой взгляд, достоин самой высокой правительственной награды, - Звезды Героя Советского Союза. Он мог быть точно так же русским, как и грузином, коммунистом или беспартийным, мусульманином или христианином. Но однозначно можно сказать - он был настоящим патриотом своей Родины, СССР. К большому сожалению, я пока не обладаю о нем более подробной информацией. Аналогичный подвиг совершил значительно позже, представитель мордвы Михаил Девятаев. Он 8 февраля 1945 года угнал с острова Узеден на Балтийском море, тяжелый немецкий бомбардировщик «Хейнкель 111», и вместе с другими узниками перелетел на нем через линию фронта на советскую территорию. За этот подвиг Девятаев с опозданием, но все же, получил 15 августа 1957 года Звезду Героя Советского Союза.  

Т. Карданов 

учитель истории  

МОУ СОШ №1 г. Дигоры 

P.S. К большому сожалению имя Николая Казгериевича Зангиева не указано ни в книге «История города Дигоры», ни на Аллее Славы. О нем вообще нет материала даже в музее Дигоры и в МОУ СОШ №1, где он учился. Бесспорно, он должен занять достойное место в списке выходцев из Дигоры прославившихся на полях сражений Великой Отечественной войны. Будем надеяться, что ко Дню Великой Победы на фасаде дома, где жил Николай Зангиев удастся установить мемориальную доску.