заслуженный деятель искусств России (1957) и Северной Осетии (1949).
Родилась 18 января 1919 года, в г. Владикавказ, Горской АССР, в семье осетинского драматурга Елбыздыко Бритаева и известного во Владикавказе стоматолога Ольги Бритаевой (Казбеги).
В 1945 окончила режиссёрский факультет ГИТИСа по курсу А Д.Попова и начала работать как режиссёр (с 1950 - гл. режиссёр) Северо-Осетинского театра (Орджоникидзе). З.Бритаева проявила стремление к созданию романтических спектаклей, показу значительных событий, сильных характеров; яркую выразительность, жизненную достоверность придаёт Бритаева народным сценам. Лучшие режиссёрские работы Зарифы Бритаевой: народно-героическая драма Плиева "Чермен" (1949); "Двенадцатая ночь" (1954), "Отелло" (1950); трагедия "Фатима" по поэме Хетагурова (1956); драма "Враги" (1948) и "Перед грозой" (1957) по роману Уруймаговой "Навстречу жизни", "Разлом" (1952); "Встреча в темноте" Кнорре (1945), "Любовь Яровая" (1946). M. Л.
Ее творческий путь оказался весьма драматичным, особенно это касается последних лет ее жизни. Нелепая судебная ошибка трагически изменила жизнь талантливейшего режиссера, народной артистки России, лауреата ордена Трудового Красного Знамени и Государственной премии имени Коста Хетагурова. Последовал приговор за «растрату социалистической собственности» в начале 80 -х годов, который положил начало ее «хождению по мукам».
Осмысливая этот преступный поступок по отношению к человеку, которого с полным основанием можно считать лицом и гордостью осетинской культуры, уже с позиции сегодняшних оценок еще раз приходиться удивляться кощунству и преступной бессердечности советской государственной машины, для которой формализм ложных идеологических ценностей был дороже всех талантов и национальных приоритетов.
Удивительно, что страшные физические и моральные страдания не сломали, не ожесточили ее яркий талант, ее высокий духовный настрой. Сквозь выпавших на ее долю мучения она пронесла чистоту души и высокий свет человеческого достоинства и чести. Однако условия жизни сделали свое дело. В последние годы своей жизни она оказалась прикованной к постели, полностью ослепла, осталась без средств к существованию. Покинули опального режиссера и многие ее бывшие друзья, что особенно угнетало Зарифу Бритаеву. Последние ее годы она провела в нищете, единственным богатством была ее библиотека, а единственным «окном в мир» - старенький радиоприемник. И, конечно же, рядом с ней оставались те единичные люди из всех тех, кому она передала «эстафетную палочку» служения искусству и, вместе с уроками высокого творческого профессионализма, заветы духовной стойкости, жизненной мудрости и человечности.
Театральный режиссер Зарифа Бритаева, дочь первого осетинского драматурга Елбыздыко Бритаева, была до глубины души творческой личностью. Беззаветное служение Искусству – это была ее планида. И имя ее, масштабное и чистое, навечно останется в народной памяти
ъ
Судьба и зависть
Недавно мне в руки попал документ тридцатилетней давности. На пожелтевших листах приговор, вынесенный в отношении человека, который был душой национального театра нашей республики. Залина Караева
Речь о женщине, окончившей с отличием в 1945 году Государственный Институт Театрального Искусства им. Луначарского, члене КПСС, делегате XXIV съезда КПСС, награжденной медалями «За оборону Москвы», «За оборону Кавказа», «За доблестный труд в Великой Отечественной Войне», «За трудовую доблесть», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», орденом «Трудового Красного Знамени», получившей почетные звания «Заслуженного деятеля искусств РСФСР», «Народной артистки РСФСР», работавшей главным режиссером Северо-Осетинского государственного драматического театра и бывшей председателем Северо-Осетинского отделения Всесоюзного Театрального Общества (ВТО).
Если читатель не догадался, это награды, принадлежащие Зарифе Бритаевой. И приговор, в соответствии с которым она была осуждена на 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества, тоже ей. Ей и обществу, которое решило, что гордиться можно и вором. А начиналось все так ярко и стремительно, что вряд ли кто мог бы подумать…
Будучи юристом, я склонна верить в торжество правосудия, но здравый смысл не позволяет принимать на веру, что человек, сделавший так много для своего народа, может быть на склоне лет назван преступником. Кроме того, понятно, что тридцать лет назад звания и медали, которыми награждена Зарифа Бритаева, не раздавались «по блату», за каждым знаком отличия стоял неимоверный труд, честь и отвага.
И я стала спрашивать, узнавать, читать, слушать воспоминания тех, кто помнил Зарифу Елбыздыкоевну, картинки стали формироваться и складываться в историю одной яркой и трагичной судьбы. Судьбы человека. Общества. И целого народа. Моего народа.
Знакомство с Зарифой Бритаевой для меня началось, пожалуй, с рассказов о ней моей бабушки, Раисы Тасолтановны Караевой (Бритаевой). С Зарифой они были двоюродными сестрами, бабушка гордится этим родством и по сегодняшний день верит в абсолютную невиновность сестры.
— Люди приходили на судебный процесс, не веря, что такое вообще возможно. Когда приговор был вынесен, вслед судье кричали о том, что он совершил ужасную ошибку, что нет у него ни стыда, ни совести. Зарифа была очень честным и порядочным человеком, у нее дома даже стула лишнего не было, а вот книг было много, она была умна, честна и талантлива.
Читаю биографию, и вопросов становится все больше…
Дочь основоположника осетинской драматургии и осетинского национального театра, известного общественного деятеля Елбыздыко Бритаева, она положила жизнь на воплощение мечты отца о создании профессионального национального театра. Это тот редкий случай, когда дочь продолжает славить своих родителей, поэтому сегодня Елбыздыко Бритаев не только основоположник осетинской драматургии, но и отец народной артистки РСФСР Зарифы Бритаевой. Она с трепетом относилась к памяти о нем, громкая фамилия не облегчила карьерного роста. Наследие Бритаева было под запретом, его считали «буржуазным националистом», но для всей интеллигенции он был свят так же, как и для своей дочери...
Мать Зарифы, Ольга Казбеги, княжна, известный в республике стоматолог, родилась в состоятельной дворянской семье в исторической области Хеви (Грузия). Ее брат – известный грузинский писатель, представитель критического реализма XIX века, Александр Казбеги...
Прекрасная семья, цвет интеллигенции, образованные, воспитанные, думающие и талантливые. Их письма друг другу заслуживают отдельного рассказа. Творчество Бритаева достойно отдельной книги. История семьи княжны Ольги Казбеги достойна отдельного музея. И строчки из приговора в адрес их единственной дочери — «…так, подсудимые Бритаева, Н., Л., А. – совместно похитили 22 927 руб. 79 копеек» — достойны отдельных вопросов.
Быть женщиной сложно в самом эмансипированном обществе. Быть женщиной на Кавказе сложно вдвойне. Будучи женщиной, стать главным режиссером, возглавить в 70-е годы Северо-Осетинское отделение ВТО было под силу только Зарифе Бритаевой.
Передо мной лежит кассационная жалоба в Судебную Коллегию по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. На 28 листах уже отбывающая наказание Зарифа Бритаева кропотливо, шаг за шагом, описывает все эпизоды обвинения, дает объяснения каждой детали, усердно выстраивая линию защиты, которой позавидует самый талантливый адвокат: «Я, Бритаева Зарифа Элбасдукоевна…осуждена к 12 годам… Меня признали в том, что, работая Председателем Северо-Осетинского отделения ВТО... совершила хищение общественных средств… Свое последнее слово на суде я закончила тем, что выразила свое полное доверие суду и высказала надежду на его мудрость и справедливость. Но, как теперь я понимаю, все было предрешено, и мой призыв остался гласом вопиющего в пустыне. Но даже теперь, когда надо мной, как дамоклов меч, висят 12 лет тюремного заключения, я не потеряла веру в то, что правда восторжествует».
Зарифа Бритаева сумела с честью выдержать все горести, это очевидно благодаря сохранившимся письмам. Боль и тоска в каждом из них, но удивительным образом каждое наполнено благородством, иронией и силой духа, которые никогда ее не покидали: «…Вам интересно, чем я занимаюсь? Освоила разные сногсшибательные профессии – штопальщица, прачка, каптерщица — и остановилась на вахтере. Обязанности исполняю исправно. Осетия может мной гордиться. И на этом участке, который она посчитала необходимым для меня и для себя, я на высоте. Зечка высшего класса».
Жалоба, которая могла бы стать основанием для нового расследования, почему-то осталась без внимания. После объявления приговора в президиум Верховного совета СССР, Политбюро ЦК КПСС, лично генеральному секретарю Брежневу, писали письма с прошениями об отмене приговора народные артисты СССР Михаил Ульянов, Рубен Симонов, Георгий Товстоногов, Василий Лановой, Андрей Попов, театральное сообщество Народной республики Болгария. Эти прошения также не были услышаны. И снова строчки из жалобы, написанные рукой Зарифы Бритаевой: «…а главное, Литвинова отказалась от таких показаний. Абаев и Чивиев также не подтвердили ни факта передачи денег, ни всего остального. Почему же суд не принял во внимание не только нарушение следствием выяснения истины, но и отказ от показаний Литвиновой? Почему в приговоре этот эпизод берется как доказанный факт? Так ведь можно обвинить и в убийстве…»
А ведь действительно — можно, причем кого угодно и в чем угодно обвинить. Когда не берутся в расчет показания участников, обращения известных людей, игнорируется позиция общества и сведения самой обвиняемой, о какой объективности можно говорить? Кажется, ответ на вопрос о том, был ли этот процесс предвзятым, приходит сам по себе… Получается, кому-то это было нужно?
Вот еще один вопрос, и строчки из очередного письма Зарифы, которые лишь подтверждают догадки: «Про свою бывшую профессию забыла, думаю, что ничего и никогда больше не сумею сделать. Да и желания нет. Ну ее к дьяволу, эту деятельность. «Доброжелатели» ведь этого хотели? Ну и добились...» А вот еще интересный отрывок: «…О моем житье-бытье нечего писать. Работаю почти без отдыха. Вижу новую, никогда не знаемую мною, даже по книгам, жизнь. Если бы была помоложе, то написала бы о многом интересном. О людях, странным образом уничтожающих свою человеческую суть, о бесконечном многообразии людских индивидуальностей, короче, о том, что нужно было бы знать каждому из тех, кто посвятил себя театру. Но, к сожалению, силы мои мизерные. Да и профессия, которой я занимаюсь, никакого отношения к интеллектуальному труду не имеет. Не для того меня послали сюда. Да и как это?.. Доставлять неприятности тем, кто так рьяно стремился отбить у меня мозги?! Говорю о тех недругах, которые вам небезызвестны…» О каких «доброжелателях» и недругах пишет Зарифа Бритаева, осужденная на 12 лет лишения свободы, отбывающая наказание и уже понимающая, что спасения нет, не знаю, но, очевидно, таковые были.
Зарифа Елбыздыкоевна Бритаева провела в заключении четыре с половиной года. Все это время она отчаянно пыталась достучаться до людей, от которых могло зависеть ее освобождение. Четыре года она старательно пыталась вернуть свое доброе имя. Не имущество, звания или награды. Только имя.
Из письма З. Бритаевой к члену президиума ВС СССР, Герою социалистического Труда Расулу Гамзатову: «Помогите мне добиться правды, ни один факт обвинения не доказан. Как сказал прокурор на суде, основанием для обвинения послужили показания секретаря-машинистки ВТО. Для их получения были применены шантаж и угрозы, в чем она призналась на суде. А ещё были сфабрикованы в угоду некоторым работникам ОБХСС и прокуратуре бухгалтерская ревизия и экспертиза. Причины обвинения и лишения свободы никому не понятны, а происходящее со мной — чудовищно… Мне 65 лет, из них 43 года я служила искусству честно и бескорыстно…».
По некоторым сведениям, именно вмешательство Расула Гамзатова сыграло решающую роль, иные считают, что причиной послужила смена в высших эшелонах власти, так или иначе, но спустя четыре с половиной года Зарифа Бритаева была освобождена. Она оказалась за воротами колонии поздним вечером, растерянная, одинокая, не понимающая происходящее с ней и не верившая в то, что это возможно. Она позвонила своему родственнику Эльбрусу Атаеву:
— Я не знаю, что происходит, но, кажется, меня освободили. Приезжай, забери меня.
Иногда и радостные события сопровождаются лишь чувством глубокой печали. Не знаю, что чувствовала кроме растерянности Зарифа Бритаева, но понимаю, что нельзя человека сначала бесцеремонно осудить, а затем так же отпустить, будто наигравшись. Есть две позиции: либо преступник – либо нет. Колония не «угол», а осужденный — не провинившийся ребенок.
Все имущество Бритаевой было конфисковано, с возвращением свободы квартиру не вернули, идти было некуда. После освобождения Зарифа стала жить в семье родственника, простого и доброго человека с чистой и светлой душой — Эльбруса Атаева, которому часто говорила: «Ты единственный, кому я никогда ничем не помогла». Именно его семья стала для Зарифы домом, опорой и поддержкой. Конечно, к ней приходили друзья и коллеги, но были и те, кто отвернулся безвозвратно, особой болью стало безразличие единственного брата, которого она беззаветно любила.
Роза Ясоновна Бекоева рассказывала мне эту историю со слезами на глазах.
— Зарифу освободили неожиданно, я еще ничего об этом не знала. Однажды, выйдя из театра, увидела вдали женщину в берете, увидев меня, она прибавила шаг, спеша скорее скрыться, только тогда я поняла, что это Зарифа! Я кинулась вдогонку, обнимая, плакала, поздравляла с возвращением… А она смотрела грустными глазами, говоря, что ей бы не хотелось, чтобы кто-то ее увидел… Она не решалась войти в свой родной театр, но не могла справиться с тягой к этому месту и потому одиноко гуляла вокруг, стараясь не попадаться на глаза тем, кто когда-то был ее семьей.
Последние годы ее жизни принесли последний удар, которым стала полная слепота. Из воспоминаний автора последнего фильма о Зарифе Бритаевой матушки Нонны, которая до ухода в Церковь работала режиссером на телевидении:
— Первым человеком, кого мы хотели показать в новой программе «Портрет на фоне гор», была Зарифа Бритаева. Она долго не соглашалась на интервью. Согласилась только через полгода, благодаря настойчивости ассистента Риты Хубецовой. Когда мы встретились, Зарифа Елбыздыкоевна спросила, о чем будем снимать фильм. Рядом с такой личностью я просто лишилась дара речи. «Тогда я скажу, о чем будем снимать, — промолвила Зарифа Бритаева, — о судьбе и зависти». В результате получился фильм-монолог. Он вышел в эфир только один раз. Для того, чтобы его повторить, предложили вырезать несколько фрагментов. Я видела Зарифу немощной, ослепшей. Но поняла, что ее до сих пор боятся, настолько был силен дух этой женщины. Встреча эта в немалой степени повлияла на то, что я сейчас в монашестве. Что слава? Она быстротечна. Сила духа — вот главное. Зарифа победила… Трагедия нашего народа в том, что мы давим тех, кто более-менее талантлив. Такую практику необходимо прекратить, нужно давать дорогу тем, кто может высоко пронести имя нашей Осетии.
Интервью завершается словами, которые останутся в моей памяти навсегда и которыми бы я хотела завершить свой рассказ. Прикованная к постели, с изломанной судьбой, ослепшая, но не сломленная Зарифа говорит невидимому зрителю: «Судьба благосклонна ко мне. Удача сопутствует мне. Всю жизнь помогала в моей профессии».
Зарифа Елбыздыкоевна Бритаева умерла 29 августа 2001 года, покоится на Аллее Славы.
Она заслужила покоиться именно здесь, а народ Осетии по сегодняшний день не смог заслужить снятия клейма преступницы с человека, которым, несомненно, гордится. А возможно, все дело в том, что клеймо-то не на ней, не на Зарифе, а на нас и нашем безразличии?
Материал впервые был опубликован в журнале «Город»
Художественный фильм "Гобсек" ( в роли привратницы Зарифа Бритаева)
